И... иногда пишу...
 
Из серии "Когда деревья были большими..."
 
Первый дождь…
 
Странный, но какой-то знакомый, шелестящий звук заполняет пространство, ритмично стуча в ушах. «Это дождь… так шумит дождь…», - подсказало сознание.
Холодно… почему холодно?
Окружающий мир расплывается, словно в тумане. Свет, движущиеся тени. Незнакомое и пугающее пространство. Звуки. Шум дождя за окном и голоса.
Багровые всполохи незнакомых ощущений, еще совсем недавно заполнявших мозг, непонятной силой сковывавших тело, накатывавших волнами, вырывая из реальности и словно выталкивая в неизвестность, постепенно отступают, уступая место чему-то другому, незнакомому, непривычному…
Резкий, жалобный, словно жалующийся звук заполнил пространство. Он такой громкий, будто звучит во мне…
«Это плач… так плачут дети… это плачешь ты сам…», - вновь подсказало сознание.
- Кто это плачет? – спросил голос… такой знакомый, близкий, тёплый и родной.
- Сын. Это твой сын. У тебя родился сын.
Руки. Они прижимают меня… Спокойно. Тепло. Тепло и уютно. Я знаю, кто это… Это Мама…
А за окном шумит дождь, часто стуча каплями по подоконнику и шурша в опавшей листве…
И незнакомые ощущения уже не пугают…
Новый мир встречает меня теплом рук Мамы и дождем за окном. Страх отступает. Теперь я не один в этом мире. А дождь шелестит свою тихую песню.
Может быть, именно поэтому я так люблю дождь?

Оползень
 
Натужно ревя мотором, старый Уазик карабкался по извилистой ленте горного серпантина. Где то там, внизу остались солнце и зеленеющие деревья, а сейчас машина словно кралась сквозь белесо-липкую массу тумана, окутывающую трассу. Говорить не хотелось, и пассажиры подремывали в трясучем теле старого геологического работяги. Сырые и холодные хлопья тумана просачивались сквозь щели, хриплый рев мотора порой срывался на какое-то отрывистое подвывание, глохнущее в этой плотной туманной массе, словно жалуясь людям на свою трудную судьбу. И от этого становилось еще неуютнее и тоскливее.
 
- Блин, вот же нашли время для командировки… Надо было ехать через месяц-полтора. – проворчал Володька, пытаясь плотнее закутаться в штормовку.
- Шух, куда ты задевал коньяк? Тоже мне, правоверный трезвенник.  В такую сранную погоду, самое то.
- Шампанское по утрам пьют,  сам знаешь кто… - ухмыльнулся Шухрат.
- Так-то шампанское, а то – коньяк.
 
Лязгнув всем своим железным нутром, Уазик резко клюнул носом и остановился. Сквозь шевелящуюся мглу тумана тревожно светили стоп-сигналы впереди стоящей машины.
- Что-то впереди случилось, - меланхолично и как то буднично сказал водитель, - видимо оползень на дороге. Обычно на подъеме на перевал не останавливаются. Ждем.
 
За сутки до этого мы прилетели из Ташкента в Душанбе, в Южно-Гиссарскую оползневую геологическую партию.
Мы – это два СНСа, старших научных сотрудника. Шухрат, лет пятидесяти, невысокий и худой, вечно мерзнущий, даже в теплую погоду одевавший теплое нижнее белье. Любящий поворчать и заядлый шахматист.
Володя, лет тридцати шести – тридцати восьми, весельчак и балагур, бабник, при этом обожавший и побаивавшийся супругу. Неистощимый на приколы и выдумки, чаще всего выбирая объектом для шуток Шухрата. На что тот обычно молчал и ухмылялся, лишь изредка делал зверское лицо и говорил, - Вов, пащёл ты нахрен.
Через три года Володи не стало. Нелепость… не выдержало сердце.
И я, двадцати пяти летний научный сотрудник, гидрогеолог - оползневик, «младшой» в компании.
 
- И долго будем стоять?
- Пока грейдеры дорогу не расчистят, смотря какой завал – ответил сопровождавший нас главный геолог партии, - можем и несколько часов простоять.
Я выбрался из Уазика и пошел вдоль стоявшей колонны. Сырость пробиралась сквозь брезент штормовки, туман смазывал очертания, метрах в полутора-двух вообще ничего не было видно.
Дойдя до головы колонны, я увидел очертания завалов из камней и грязи, сгребаемые к обочинам.
- Ну что тут, долго еще?
- Да почти все, сейчас поедем. Практически расчистили. Успеть бы, проскочить перевал, пока опять не завалило, - ответил кто-то из водителей.
 
Вернувшись в машину, я закурил.
- Дорога свободна, сейчас поедем.
- Может, попробуем вперед, а, Петрович? – спросил водитель главного геолога, -  за ними плестись долго будем.
- Сколько там машин впереди? – обратился он ко мне.
- Тридцать, не меньше…
 
Скрежетнув передачей, Уазик медленно пополз вдоль колонны, сквозь туман и начавшийся снег.
- Так вот каждой весной, оползни на дорогах. Горы. Опасный перевал, а иначе нельзя, - как бы про себя сказал Петрович.
- На перевал почти поднялись, еще немного и вниз, в Кулябскую долину.  Трудная дорога, с одной стороны обрыв, с другой – склоны… каждый год обязательно кто-то срывается…
Пробравшись к началу колонны, водитель тормознул, оценивая результаты оползня. Грейдеры отползли к обочине, открывая проезд.
- Теперь так и будут дежурить, не последний это, - сказал он, вновь врубая передачу, и Уазик двинулся через грязно-липкие остатки оползня.
- Эх, жизнь… все хочу уйти, да вот Петрович не отпускает, мол скучать будет. А у меня жена, четверо детей…
 
Монотонно гудел старый, потрескавшийся асфальт под колесами, петляя по склонам как змея, Уазик постоянно встряхивало на выбоинах, не давая расслабиться и задремать. Начавшие редеть клочья тумана, рвались за окнами, низкое серое небо изредка швыряло мелкий дождь в лобовое стекло.
 
Он возник внезапно. Склон впереди вспучился, бугрясь всей массой, на глазах превращаясь в нечто жидкое, рванувшись вниз, на свободу, отрываясь от некогда родной махины горы, на груди которой он лежал такие долгие годы. Выдавливая из себя глыбы еще твердой породы и камней, постепенно растекаясь и набирая скорость, и вот уже первые языки, словно жидкое тесто, плеснули на дорогу.
Уазик возмущенно заскрипел старыми костями, лязгнул шестеренками, затормозил, впиваясь шинами в асфальт, и все же налетел колесами на первые, еще слабые валы оползня, скользя в этом жидком месиве.
- Какого хера встал, - заорал Петрович, тряхнув водителя за плечо, снесет, блядь… гони…
- Не успеем, - прохрипел бледный водитель, - у меня дети…
 
Кто-то, кажется Шухрат, толкнул его
- Давай вперед. Откройте двери, если потянет – прыгайте.
Машина рванула вперед, выдираясь. Метров через сто остановились. Всех трясло, я пытался закурить, но никак не мог достать сигарету.
- Вов, где коньяк? Дай выпить…
 
Мы посмотрели назад. Оползень как будто сжался, пригнулся, и, потеряв наметившуюся жертву, упустив ее, растратил злость. Сбросив на полотно часть своей силы, он успокоился и вновь прилег на склоне, и лишь валы и трещины говорили – я еще опасен и могу опять показать свои силу и ярость…
Языки жидкой грязи, захлестнувшие дорогу, медленно опадали, растекались, уже не грозя разрушить все на своем пути, смести и увлечь, сковав все, что попадется.
 
Мы вновь тронулись вниз.
Минут через 10-15, навстречу из-за поворота вынырнула машина. ГАЗ-66, геологическая вахтовка.
- Как там трасса наверху? Что на перевале?
- Хреново, мужики, оползни… Туман и снег. Немного выше нас чуть не зацепило. Вроде пронесло, но склон «живой», если опять дождем подпитает – поползет. И выше завалило, почти на перевале, грейдеры работают. Может, подождете?
- Ничего, на нашем «вездеходе» проскочим, домой охота. Два месяца смену оттрубили.
- Ну, счастливо, удачи!
- И вам!
 
Через несколько дней мы узнали, что были последние за три дня, кто проскочил перевал по трассе.
А они так и не вернулись с вахты домой. Где то на склоне их все же подстерег оползень, унеся с собой. Взяв плату за тех, кого отпустил…

UrusKhan, Талантливый человек талантлив во всем!
Иллюстрации очень красивые!
А ты где-нибудь печатался?  

Emerald

UrusKhan, Талантливый человек талантлив во всем!
Иллюстрации очень красивые!
А ты где-нибудь печатался?  

Спасибо!
Нет... предлагали, но не решился...

UrusKhan, очень красивые работы! Я прочитала с большим интересом!  

Согласна с Мариной, действительно, талантливый человек за какую бы область ни брался, всегда ему обеспечен успех и признание.
UrusKhan,  

Помоему я знаю кто нам может помочь с этой темой     
если конечно Вы еще на сайте обитаете...

UrusKhan, потрясающие работы .

2 UrusKhan
 
А ты не поделишься первой фотографией? Я себе хочу такую на рабочий стол  

Очень красивые работы!

Я тут подумала и решила-тоже творчество-а?Он конечно есть,этот рассказ,в той темке,где мы гордимся нашими орлами на кухне...пусть здесь тоже побудет?А?
 

               Про всюю любовь
 
У мово такой характер,что я бы прямо бы кухонную дверь закрывала на замочек на амбарный.
Срочная работа.Наконец он не может стерпеть голод и идёт на кухню.Меня нет дома...мне конец...
1.Извлекается ВСЁ,ЧТО ПОНРАВИЛОСЬ из холодильника
2.В свч мы греть не можем-стрась вредно,поэтому
3.Наливается суп из касрюли в миску
4.Миску-на бешану скорось на плиту
5.тут возможны варианты-
вариант нередкий:
6. а также седьмой пункты нафиг пропускаем-придёт Маруся-сажу с гарью отскребёт ,чё там у нас на второе,илинуегофсёЭтолучшечаюсвафлейяпопью
вариант тоже возможный-
6.таки не всё прижарилось и поел суп- некогдавозитьсяхватитсупа
 
часа через 3 прихожу я и со справедливыми,как мне кажется,воплями складаю в холодильник:
уже тёплый салат,
                       вынимаю поварёшку из открытой касрюли с супешником,крышку на неё-в холодильник тоже;
                           второе-обычно,два варианта;
                              колбасу или сало....
проорусь на кухне.И чё ору-раза 2-4 в неделю так-могла б привыкнуть!но откэдо-та знаю-так жить нельзя ...!
Со страшным желанием устроить дебош захожу в комнату,но некогда...
Марусь,я голодный-чё поесть...и крошки хлеба на столике,пара недоеденных огрызка хлеба,тарелку из-под супа...навалом карандашей-ручек-папок файловых-страсть необходимых чеков и просто бумажек-вот это надо выбросить... Волоку на кухню фффсё,быстро грею второе,ставлю чайник...
Вопль из комнаты-завари кураги,я искал-у тебя там ничё не найдёшь...
Ё-маё!!!!как я не заметила,когда орала-дверца кухонного стола приоткрыта-он сильно мне помог...банки с горохом,рисом,гречкой-вдали,практицки,за рекой...выволок поближе маш,крахмал,мука-то где?!ооооооо
быстро сую муку опять в стол,-несу-несу!подрезала хлеб,пру второе...-Ну,Марусь,тебя только за смертью посылать!!!курагу заварила?  блин!
Чё бы самой поесть?чайник вскипел,нашлась курага,на верхней полке она с ехидством-стволочь-наблюдала,как её исчут...заварила.Себе согрела в свч,не вызюкиваясь,присела рядом...идиллия...
Но!!!КАК ОН ПЕЧЁТ КЕКСЫ!!!КЛАССНО ВЗБИВАЕТ КРЕМ,
а пригоревшую миску отмою,как поем.

Маруся Андрюшина,

Меня нет дома...мне конец...

 
мдя.. разбалавали мы эту сильную половину чилавечиства...

Gasja, но какая зажигалочка вышла!А? да он просто-моя,понимаешь,муза!!!

, Маруся Андрюшина,Действительно Gasja права.

Камелия, Ну вас,девы...талант давайте мой цените!!!
Не та пара идеальная,где анделы,а та,
ГДЕ МУЖ ХРАПИТ-ЖЕНА НЕ СЛЫШИТ!
ён жа и вправду-сильно занят,а не придуряется!а то ба я ба его ба!!!замечание бы точно сделала!

Маруся Андрюшина, лана лана.. верим - ты главнае сваво залатого протирай и полируй вовремя!

БлиН!!!!в первый раз опубликовалася с зарисоффкай-а пендюлей не по делу- уся жись насмарку и хоть ба хто творчество заценил!!!!С кем я повелася!!!
НО!!!Ведь это-то и лестно- обсуждается не слог,а содержание,ишь как разобрало!!!     

Маруся Андрюшина, да проста как та жизненна написана та...
 
а ты у меня в блоге не читала слючаем? я там тож два своих сочинения выставила   ток они эта... эратичискаго характеру

Gasja,   ой бягуууу!!!!Муж читал?чё тады за непонятки...с жиру бесится...па-ра-сё-нак!!!
Устинова так писать боится...она чё-то такое говорила в одном из интервью-не умею,мол...

Маруся Андрюшина, ну это типо еще давно написала...

Gasja, Ах ты!!!Богиня!

ну нифганяйти мине в краску
и так вся бордовое спать иду
 
всех цЁм